Томас Манн глазами математика

Описание

Роман Томаса Манна «Королевское высочество» вышел в свет в 1909 году, через четыре года после свадьбы автора и Кати Прингсхайм. Сюжет произведения во многом автобиографичен, в главных героях – принце Клаусе-Генрихе и студентке Имме Шпёльман, изучающей математику, – легко угадываются Томас и Катя. История знакомства и женитьбы наследника престола небольшой страны с миллионом жителей и дочери заокеанского миллиардера написана с легкой иронией, которой Манн в литературной мастерской считал одним из важнейших инструментов.
В лекции «Искусство романа», прочитанной в 1939 году студентам Принстонского университета, писатель привел афоризм Гёте, удачно совпавший с его собственным мнением: «Ирония – та щепотка соли, без которой всякое блюдо вообще несъедобно» (X, 277 – перевод Ефима Эткинда). Развивая эту мысль, Томас Манн пришел к смелому обобщению: «Объективность – это ирония, и дух эпического искусства – дух иронии».
Впервые Томас Манн упомянул афоризм Гёте в дневниковой записи от 24 сентября 1934 года. Она начинается с таких слов: «Гёте называет иронию „незаменимой солью, которая только и делает кушание съедобным“».
Через пять лет это выражение Гёте, которое Томас Манн назвал «удивительным, незабываемым суждением», появилось в романе «Лотта в Веймаре», законченном в том же 1939 году, в котором была прочитана лекция в Принстоне. Доктор Фридрих Вильгельм Ример, секретарь и доверенное лицо Гёте, передает героине романа слова великого поэта, которые в переводе Наталии Ман звучат так: «Ирония это та крупица соли, которая и делает кушание съедобным» .
Острым инструментом нужно пользоваться осторожно, помня предостережение Фридриха Ницше:
«Ирония уместна лишь как педагогическое средство в устах учителя в общении с учениками всякого рода; цель ее состоит в том, чтобы укротить и пристыдить, но тем целительным способом, который пробуждает добрые намерения и влечет нас отплатить почитанием и благодарностью».
К такому пониманию иронии призывает и Томас Манн:
«…не следует думать, что ей сопутствует холодность и равнодушие, насмешка и издевка. Эпическая ирония – это скорее ирония сердца, ирония, исполненная любви; это величие, питающее нежность к малому».
Об иронии в арсенале писателя Томаса Манна можно было бы говорить долго, но нам пора перейти к одной интересной теме: посмотреть на творчество и судьбу писателя глазами математика. Казалось бы, между Томасом Манном и «царицей наук» нет ничего общего. И все же такой необычный ракурс позволит нам подметить кое-что новое в хорошо изученном ландшафте творчества Волшебника. Вернемся, например, к иронии. Хороший пример иронии с математическим подтекстом дает следующий эпизод из романа: во время знакомства с принцем Имма рассказывает, что прибыла из Америки на пароходе-гиганте с концертными залами и спортивными площадками.
«У него было пять этажей, сказала фрейлейн Шпёльман.
– Считая снизу? – спросил Клаус-Генрих.
– Разумеется. Сверху их было бы шесть, - ответила она, не задумываясь».
Принц был сбит с толку и долго не мог понять, что над ним смеются.
«Алгебраическая дочь»
То, что предметом иронии здесь стали математические рассуждения, не случайно. Имма Шпёльман изучает в университете математику, что автор неоднократно подчеркивает, ибо это важная характеристика героини романа. Уже при первом упоминании о дочери «великого Шпёльмана» фрейлина фон Изеншниббе сообщает сестре принца Дитлинде: «Как я слышала, она очень образованная, занимается не хуже мужчины, изучает алгебру и такие трудные предметы…».
Имма – студентка университета, и это многое говорит об исключительности ее судьбы. Она «присутствовала в университете на лекциях по теоретической математике тайного советника Клингхаммера, сидела вместе с прочими студентами на деревянной скамье и прилежно писала своим вечным пером, ибо известно, что она девушка образованная и занимается алгеброй» (II, 186).
Эта информация столь важна для автора, что почти дословно повторяется в другом месте романа: Имма «с начала второго учебного полугодия регулярно присутствовала в университете на лекциях тайного советника Клингхаммера – ежедневно сидела в аудитории вместе со студенческой молодежью, одетая в простое черное платье с белыми манжетами и отложным воротником и, согнув крючком указательный палец, – это была ее манера держать ручку, – записывала лекцию вечным пером» (II, 197).
До начала двадцатого века в Германии девушек в студентки не принимали, даже вольнослушательницы были большой редкостью. Земля Баден первой среди немецких земель разрешила представительницам «слабого пола» учиться в университетах на правах студенток – соответствующий указ был подписан 28 февраля 1900 года. В Баварии аналогичное решение было принято через два с половиной года – 21 сентября 1903 года.
И математика остается в «Волшебной горе» в арсенале писателя. Здесь она выполняет похожие функции: служит средством для характеристики героя и материалом для авторской иронии.

Автор

Лекторий Евгения Берковича